РОССИЯ НА СТЫКЕ ЭПОХ

Одним из ключевых, можно сказать, кульминационных эпизодов постановки станет исполнение оркестром «Времена года» фрагмента Шестой, так называемой «Революционной» симфонии Николая Мясковского, специально аранжированной для нашего проекта.

Симфония № 6 es-moll, ор. 23 — сочинение в 4-х частях русского композитора Николая Мясковского для симфонического оркестра тройного состава (шесть валторн, челеста, арфа). Первая редакция симфонии сочинялась в 1921—1923 годах, в 1947 году была закончена вторая, в основном оркестровая редакция.

Первое исполнение состоялось 4 мая 1924 года в Большом театре (Москва) под управлением Н. С. Голованова.

Это самая большая по длительности и самая амбициозная из 27 симфоний композитора, с поистине малерианским масштабом и хором в финале. Шестую симфонию Мясковского, как и его Двадцать первую и Двадцать седьмую относят к шедеврам композитора. О сочинении отзываются как об одной из самых значительных русских симфоний, сравнивая её с «Патетической симфонией» Чайковского и Четвертой Шостаковича.

Примечательно, что одним из лейтмотивов, использованных в шестой симфонии, стала французская песня «Ah! ça ira» (Ах, [дело] пойдёт!» или Ах, пойдут дела на лад!»; название традиционно передаётся в транслитерации: «Ах, са-ира́!») — одна из самых знаменитых песен Великой французской революции; до появления «Марсельезы» — неофициальный гимн революционной Франции. Песня возникла летом 1790 года в дни подготовки к празднику, посвящённому годовщине взятия Бастилии.

Когда у Николая Мясковского складывался замысел симфонии — а было это на несколько лет раньше ее написания, в голодных и жутких 18-м и 19-м годах — с этим ярким лейтмотивом он столкнулся в доме Держановских в Петербурге, куда переехал из Москвы. Как писала в своих воспоминаниях Е. В. Копосова — Держановская, «Лопатинский, долго живший в Париже, рассказывая однажды о жизни рабочих парижских предместий, их песнях и плясках, напел

и «Карманьолу» так, как по его словам, поют рабочие. Мелодия эта запала Н. Я. в память. Под влиянием яркого рассказа и пения у него возникло желание выразить эти впечатления в музыке. Так зародился замысел 6-й симфонии. Между прочим, Н. Я. потом искал и нигде не нашел этих мелодий в такой записи».

Симфония Мясковского поистине потрясает душу. Он сумел передать прекрасный, бунтарский дух этого страшного времени, той мясорубки, которая перемолола многих и многих, музыка ее несомненно трагична, в ней чувствуется некое холодное провидение грядущих жертв (Николай потерял отца, погибшего, по общепринятому мнению, от рук «красных» или «революционной толпы» при попытке скрыться от пришедшего к власти режима на Украине, потерял в 1918 году свою тетю и старинного друга, однополчанина по Первой мировой войне Александра Михайловича Ревидцева, и это было только началом списка).

И все же — она исполнена какого-то мрачного ликования.
Многие из тех, кто позже поплатились за это жизнью, приветствовали Революцию как стихию, против которой они просто не могли протестовать. Россия в этом была не первой, и музыкальное, культурное переосознание революционного духа на рубеже 20-го века роднило ее с Европой, а не противопоставляло ей.

Парадокс. Но — вот она, перекличка «музыкальных революционных мотивов» двух таких непохожих, но связанных такими глубокими культурными узами стран — России и Франции…

Ah ! ça ira, ça ira, ça ira,
Le peuple en ce jour sans cesse répète,
Ah ! ça ira, ça ira, ça ira,
Malgré les mutins tout réussira.
Nos ennemis confus en restent là
Et nous allons chanter « Alléluia ! »
Ah ! ça ira, ça ira, ça ira,
Quand Boileau jadis du clergé parla
Comme un prophète il a prédit cela.
En chantant ma chansonnette
Avec plaisir on dira :
Ah ! ça ira, ça ira, ça ira !
Suivant les maximes de l’évangile
Du législateur tout s’accomplira.
Celui qui s’élève on l’abaissera
Celui qui s’abaisse on l’élèvera.
Le vrai catéchisme nous instruira
Et l’affreux fanatisme s’éteindra.
Pour être à la loi docile
Tout Français s’exercera.
Ah ! ça ira, ça ira, ça ira !
Pierrette et Margot chantent la guinguette
Réjouissons-nous, le bon temps viendra !
Le peuple français jadis à quia,
L’aristocrate dit : « Mea culpa ! »
Le clergé regrette le bien qu’il a,
Par justice, la nation l’aura.
Par le prudent Lafayette,
Tout le monde s’apaisera.
Ah ! ça ira, ça ira, ça ira,
Par les flambeaux de l’auguste assemblée,
Ah ! ça ira, ça ira, ça ira,
Le peuple armé toujours se gardera.
Le vrai d’avec le faux l’on connaîtra,
Le citoyen pour le bien soutiendra.
Ah ! ça ira, ça ira, ça ira,
Quand l’aristocrate protestera,
Le bon citoyen au nez lui rira,
Sans avoir l’âme troublée,
Toujours le plus fort sera.
Petits comme grands sont soldats dans l’âme,
Pendant la guerre aucun ne trahira.
Avec cœur tout bon Français combattra,
S’il voit du louche, hardiment parlera.
Lafayette dit : « Vienne qui voudra ! »
Sans craindre ni feu, ni flamme,
Le Français toujours vaincra !
Ah ! ça ira, ça ira, ça ira !
Les aristocrates à la lanterne,
Ah ! ça ira, ça ira, ça ira !
Les aristocrates on les pendra !
Ah ! ça ira, ça ira, ça ira !
Les aristocrates à la lanterne.
Ah ! ça ira, ça ira, ça ira !
Les aristocrates on les pendra.
Si on n’ les pend pas
On les rompra
Si on n’ les rompt pas
On les brûlera.
Ah ! ça ira, ça ira, ça ira,

Ah ! ça ira, ça ira, ça ira,
Nous n’avions plus ni nobles, ni prêtres,
Ah ! ça ira, ça ira, ça ira,
L’égalité partout régnera.
L’esclave autrichien le suivra,
Ah ! ça ira, ça ira, ça ira,
Et leur infernale clique
Au diable s’envolera.

Ah ! ça ira, ça ira, ça ira,
Les aristocrates à la lanterne ;
Ah ! ça ira, ça ira, ça ira,
Les aristocrates on les pendra ;
Et quand on les aura tous pendus,
On leur fichera la pelle au c…

«Çа ira» в исполнении Эдит Пиаф:

Вариант перевода

Дело пойдёт, Дело пойдёт!

Дело пойдёт, Дело пойдёт!
Поёт народ, поёт народ,
И всех мятежников снесёт,
Враги уже повержены,
Сыны Отечества сильны,
Дело пойдёт. Дело пойдёт!

Буало попам всё предсказал,
Пророком был этим ослам,
Споём же вместе мы друзья,
Прославим радость бытия,
Дело пойдёт, Дело пойдёт!

Дело пойдёт, дело пойдёт!
Святым Писанием сильны,
Закону нашему верны,
Тот, кто был всем, станет ничем,
Кто был ничем, тот станет всем,
Святою целью сплочены,
Фанатики ж во власти тьмы,
Вовек пребудет наш союз,
К нему примкнёт каждый француз,
Дело пойдёт, дело пойдёт!

Дело пойдёт, дело пойдёт!
В таверне девушка поёт,
Счастье придёт, счастье придёт,
Счастья достоин французский народ,
Аристократ просит пощады,
Попы своим благам не рады,
Мы справедливостью сильны,
Мы Лафаетовы сыны,
Придёт к достоинству народ,
Дело пойдёт, дело пойдёт,
И от избранников он ждёт,
Что,
Дело пойдёт, дело пойдёт!
Когда народ вооружён,
Он в лжи и правде искушён,
Дорогу к счастью он найдёт,
Дело пойдёт, дело пойдёт!

Дело пойдёт, Дело пойдёт!
Аристократу горевать,
Народу на него плевать,
А совесть ведь у нас чиста,
Тем наша нация сильна,
От малого до велика,
Мы патриоты на века,
И за себя мы постоим,
И ты француз и гражданин.
Поставь предательству заслон,
Кличь Лафаета «Мы Вас ждём»,
Врагам ведь брошен не спроста,
Француз прославлен на века,
Дело пойдёт, дело пойдёт!

Аристократа верёвка найдёт.
Дело пойдёт, дело пойдёт!
Аристократов повесит народ,
А не повесит, то разорвёт,
Не разорвёт так уж сожжёт.
Дело пойдёт, дело пойдёт!

Дело пойдёт, дело пойдёт!
Нет ни дворян, нет ни попов,
Дело пойдёт, дело пойдёт!
Равенства взлёт, равенства взлёт,
Освободится Австрийский народ,
Дело пойдёт, дело пойдёт!
К чёрту провалится вражеский род,
К чёрту провалится вражеский род,

Дело пойдёт, Дело пойдёт!
Аристократа верёвка найдёт.
Дело пойдёт, дело пойдёт,
Аристократов повесит народ,
И невзирая на их пол,
В каждый их зад вгоним мы кол.

Марина Грашина, специально для проекта «Россия на стыке эпох. Культурные острова»